«42-летняя женщина находилась в гостях у родных, в какой-то момент между ней и 15-летней племянницей произошла словесная ссора, – рассказали в СКР по Волгоградской области. – Несовершеннолетняя, взяв нож, нанесла своей тете один удар в область грудной клетки слева».
Следователи уточнили, что семейная ссора произошла из-за высказанных тетей в адрес племянницы неких претензий.
Местные источники сообщили, что девочка об обстоятельствах ссоры рассказала в полиции очень скупо, а ее тетей целый день занимались врачи.
В отношении школьницы возбуждено уголовное дело по статье 111 УК РФ «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью». Очевидно, что, если ее вина будет доказана, ей «светит» место в воспитательной колонии. То есть, жизнь и биографию она себе изрядно испортила.
«МК» попросил психиатра, детского психотерапевта, доктора медицинских наук Льва Пережогина проанализировать эту ситуацию. Ведь случаи подобной подростковой агрессии в наше время происходят с пугающей частотой.
– Разложим это ЧП на несколько аспектов, – говорит психиатр.
Первый. Всех всегда интересует в подобных случаях, а могли ли родители заметить что-нибудь до того, как все произошло? У нас почему-то принято считать – у родителей, педагогов и даже сотрудников КДН, – что нужно увидеть что-то страшное, и только после этого уже пойти к специалисту. Но есть отличная формулировка, которая фигурирует в английских рекомендациях: поводом для обращения к врачу является любое изменение состояния или поведения ребенка, которое вызвало у родителей беспокойство. Даже если это самое незначительное изменение в поведении, но необъяснимое.
Приведу простой пример. У маленького ребенка поднялась температура. Мы залезли пальчиком в рот, потрогали – «Ой, зубки лезут!», и мы успокоились. Все нормально, зубки режутся. Но если мы потрогали пальчиком, а зубки-то не лезут! А у ребенка температура. А что это тогда с ним? Это повод для немедленного обращения к врачу.
Например, вчера подросток испугался какого-то фильма и ночью плохо спал. У нас есть объяснение, есть связь между событиями. А вот если он не смотрел фильма, но плохо спал, у нас уже нет объяснения.
У нас, к сожалению, очень повышен порог обращаемости за медицинской помощью в обществе. Поэтому мы должны этот порог снизить.
Второй аспект. Мы не знаем, что произошло между тетей и девочкой. Не важно, как именно тетя обидела девочку, – ответ подростка не адекватен ситуации. На каждую обиду хвататься за нож – такая реакция не подразумевается нормами поведения. Поэтому следователь обязан в данном случае назначить судебно-психиатрическую экспертизу. Судебно-психиатрическая экспертиза назначается тогда, когда у следствия есть существенное сомнение в способности лица осознавать характер своих действий и отдавать им отчет. За экспертизой будет последнее слово, она установит, здоров ли ребенок или нет, чем он был движим, когда он совершал это.
Лев Пережогин подчеркнул и третий аспект этой ситуации, очень важный на его взгляд психиатра.
– У нас в обществе, к сожалению, не принято относиться к подросткам уважительно. У нас принято подростков «ставить на место» старшим поколением. Помните слова Молчалина в «Горе от ума» у Грибоедова: «В мои лета не должно сметь свое суждение иметь» – эта фраза давно устарела.
Подростки такие же люди, как и взрослые, и достойны такого же уважения и внимания. Я не знаю, что такого сказала тетя, но, вероятно, она все-таки каким-то образом эту реакцию спровоцировала.
Если объединить эти три момента воедино, то мы получаем: неадекватную реакцию подростка; неадекватную, вероятно, провокацию со стороны взрослой родственницы, и, что тоже очень важно, – невнимание родителей и других близких людей к очевидно имевшим место проблемам подростка, которые взрослые люди просто прозевали и проглядели.
